Михаил Нестеров: жизнь с кистью в руке. Армавирский этап

"Жил я своим художеством, 
и, худо ли, хорошо ли, 
прожил жизнь с кистью в руке"
М.В.Нестеров.

Начало

Михаил Васильевич Нестеров, молодой художник из далекой Уфы, ворвался в художественную жизнь России смело и стремительно. Его картина "Видение отроку Варфоломею" стала сенсацией 18-ой Передвижной выставки в Москве.

Юношеские мечты провинциала о признании, о славе начинали сбываться. Его отец полушутя говаривал, что лишь тогда он поверит в успех сына, когда его работы будут приобретены Павлом Михайловичем Третьяковым, знаменитым московским коллекционером. Попасть в Третьяковскую галерею значило больше, чем иметь академические звания и награды. И вот уже две картины Нестерова куплены Третьяковым - "Пустынник" и "Видение отроку Варфоломею".

М. Нестеров "Пустынник"

М. Нестеров "Видение отроку Варфоломею"

Михаил Нестеров известен большинству зрителей как живописец «Святой Руси», страны богомольцев, монахов, юродивых и святых. Именно они обеспечили узнаваемость художника, его отличность от художников-современников. Его творчество всегда воспринималось неоднозначно. Одни подсмеивались над тем, что Нестеров «все монахов пишет», другие – в том числе Суриков, Поленов, Васнецов, Куинджи, вставали на его защиту, отстаивая его право на свою тему. И хотя в советское время Нестеров приобрел известность, как портретист, самые значимые его произведения были посвящены теме пути к Богу.

В продолжении этой темы были написаны такие известные картины, как "Сергий Радонежский",

"Молчание",

"Зимой в скиту",  

"Лисичка",

"Дмитрий, царевич убиенный", 

"На горах" и ряд других.

Армавир в жизни художника

Когда грянула революция, Михаилу Нестерову было 55 лет. Вдовец, свою вторую супругу Екатерину Васильеву (1879-1955), он встретил в Киеве, где расписывал вместе с Михаилом Врубелем, Василием Васнецовым и братьями Сведомскими Владимирский собор. Графиня Коновницына, начальница Института благородных девиц, где воспитывалась его дочь Ольга, попросила живописца показать работы одной из классных дам. Екатерина Петровна стала спутницей Нестерова на 40 лет – до его смерти:  позировала вместе с дочерью Натальей и сыном Алексеем для икон и росписей в Марфо-Мариинской обители, портретов.

Спасаясь от полыхающей Гражданской войны, в 1918 году Нестеровы отправились на Кавказ. Армавир должен был стать транзитной станцией, однако Михаил Васильевич заболел тифом, а дальше смута пришла и в тихий провинциальный городок, отдалив отъезд семьи до 1920 года, когда на Кубани установилась советская власть. В эти два года власть в Армавире менялась трижды, деньги почти кончились, Михаил Васильевич тяжело шел на поправку: много позже он набросает этюды «На берегу», «Море», «Армавирский дворик»… Чтобы прокормить семью, Екатерина Петровна давала уроки, потом пошла служить в школу.

Духовная дружба

Среди картин Нестерова есть несколько полотен, связанных между собой образом запечатленного на них армавирского священника Леонида Федоровича Дмитриевского, с которым он познакомился в Армавире в 1918 году.

 «Леонид Федорович привлек меня своей тонкой душевной организацией и выразительной внешностью… ликом русского Христа». Здесь, в Армавире, художник создает несколько портретных этюдов, написанных с отца Леонида. (Нестеров М. Мемуары «Давние дни»).

Кандидат богословия Леонид Дмитриевский (1875-1963) был священником по меньшей мере в шестом поколении. Его супруга Вера Васильевна окончила Владимирское епархиальное училище, играла на фортепиано, владела французским и немецким: ее не стало в 1919-м - не выдержало сердце. Когда Армавир займет белая армия генерала Антона Деникина, в городе останутся сотни больных и раненых отступавшей Таманской армии. Запертые в городской тюрьме и подвалах штаба Деникина без помощи, они будут десятками умирать от тифа, пока отец Леонид не убедит генерала разрешить горожанам разобрать их по домам...

«Нестеровы жили в Армавире в доме по ул. Розы Люксембург, 253, недалеко от отца Леонида, служившего в Николаевской церкви, – рассказывает правнучка отца Леонида Дмитревского Ирина Погорелова, живущая в Армавире, – Их знакомство в храме переросло в теплые и душевные отношения. Хотя Михаил Васильевич был старше отца Леонида на тринадцать лет, нашлись и общие знакомые: Нестеров был знаком с архиеписком Антонием Волынским (Храповицким) с 1890-х годов, в 1917 году написал его портрет «Архиерей», а Леонид Федорович знал его в бытность ректором Казанской духовной академии, где он учился в 1896-1900 гг».

Заболевший Нестеров долго и с трудом поправлялся. Теплое участие и духовная поддержка со стороны отца Леонида помогли художнику пережить это сложное время. После отъезда Нестерова из Армавира его отношения с отцом Леонидом продолжились в переписке.

«После отъезда Михаила Нестерова из Армавира его отношения с отцом Леонидом продолжились в переписке, которую изъяли при аресте Леонида Федоровича в 1935 году. До этого у Леонида Федоровича конфисковали мебель, фортепиано, золотой и серебряный кресты. Прадеда шесть раз арестовывали - непременно в дни церковных праздников, и каждый раз его прихожане собирались под стенами НКВД и дожидались освобождения отца Леонида. Седьмой арест стал последним: Леонида Федоровича осудили особым совещанием НКВД по статье 58.10 «Контрреволюционная деятельность» и отправили в трехлетнюю ссылку в Каргополь, - рассказывает правнучка отца Леонида Ирина Викторовна Погорелова.

Единственная встреча Леонида Федоровича и Михаила Васильевича после расставания в Армавире случилась в Москве - в квартире художника на Сивцевом Вражке, где отец Леонид останавливался на одну ночь на обратном пути из ссылки. Приехав к Нестерову под покровом темноты, избегая людных мест, пряча, по возможности, от посторонних взглядов свою бороду, дававшую повод для подозрений, отец Леонид покинул квартиру художника засветло.

Дом, в котором жил М.В.Нестеров. Москва, Сивцев Вражек, 43

 Два года спустя Михаил Нестеров тоже попадет под колесо террора: он проведет две недели в Бутырке, а его зять, известный юрист Виктор Шретер, будет обвинен в шпионаже и расстрелян, дочь Ольга отправится в лагерь в Джамбул, откуда вернется на костылях. Приговорят к смерти и мужа младшей дочери Натальи Михаила Беляева - основателя музея-квартиры А. Пушкина на Мойке, однако Нестеров напишет Сталину, и казнь заменят ссылкой. 

«На добрую память в день ангела…»

 Питая глубокое уважение к отцу Леониду, ко дню его Ангела Нестеров написал акварель «Покров Богородицы». Дарственная надпись на оборотной стороне акварели гласит: «Глубокочтимому отцу Леониду Федоровичу Дмитриевскому на добрую память в день его ангела 1920 г. 16 апреля. Михаил Нестеров». 

«Покров Богородицы»,  1920 г. Бумага, акварель. 23,5 х 14,5.

Художественный музей им. Коваленко, г. Краснодар.

Дарственная надпись на оборотной стороне акварели

 Этюды, сделанные в Армавире, легли в основу будущих картин художника, таких как: «Странники», «Путник», «Пророк», «Страстная седмица». Об этой работе художник писал: «Работаю одну вещь, задуманную лет 14 назад. Работаю с увлечением. Такую напишу, какую ты, как говаривал Иван-натурщик "во щах не хлёбывал",...». В 1933 году Нестеров сообщал: «Кончил картину, что носил во чреве своем с 1919 г.». В настоящее время эта картина, с изображением отца Леонида, находится в Церковно-археологическом кабинете Московской духовной Академии в Сергиевом Посаде.

 И уже вернувшись в Москву из Армавира, в 1921-1922 гг., Михаил Васильевич создает галерею образов Спасителя, идущего по свету в виде странника-богомольца. С каждого из холстов этого цикла «Путники» на зрителя смотрит отец Леонид Дмитриевский, написанный со сделанных в Армавире этюдов. Каждый из холстов был небольшого для станковой живописи формата: такого, чтобы помещался за спинкой дивана, если придут с обыском…

 «У каждого свои «пути» к Богу, своё понимание его, свой «подход» к нему, но все идут к тому же самому, одни только спеша, другие – мешкая, одни впереди, другие позади, одни радостно, не сомневаясь, другие серьёзные, умствуя», - писал художник о содержании картины: «Летний вечер, среди полей по дороге идут и ведут беседу Путник и крестьянин, встретившаяся женщина приветствует Путника низким поклоном. Вот и всё. Картина невелика – аршина полтора: она одна из нового цикла задуманного, самая небольшая и по размеру, и по содержанию» (Письмо А.А. Турыгину, 1921).
В цикл «Путники» вошли позже уничтоженный художником «Пророк», «Священник в белой рясе» и знаменитая «Страстная седмица», законченная в 1932 году: написанный в Армавире этюд к ней до конца жизни хранила дочь художника Наталья. В облике священника на картинах безошибочно узнается Леонид Федорович Дмитриевский. 

 Продолжением темы начатого цикла стала картина «За Волгой» 1922 года. В центре картины пейзаж: две берёзки на берегу реки, мимо которых уже прошли странники. Белые тонкие стволы берёз, тихая водная гладь перекликаются со светлым обликом одного из путников, от которого  исходит спокойствие и умиротворенность в противовес его собеседнику, порождающему ассоциации с дальним мрачным берегом душевных терзаний. И от этого берега, от тревог и смятений постепенно уводит путников по долгой извилистой дороге мирная беседа. «Я избегал изображать так называемые сильные страсти, предпочитая им наш тихий пейзаж, человека, живущего своей внутренней жизнью в объятьях матушки-природы» – писал М.В. Нестеров.

"Странники. За Волгой", 1922

О. Леонид. Фрагмент картины «Странники». 1920г. Холст, масло.  16,5 х 49,5.

Художественный музей им. Коваленко, г. Краснодар

Много позже все авторские варианты этих картин из цикла «Путники» разойдутся по музеям и частным собраниям: Национальный художественный музей Беларуси, в коллекцию Лидии Руслановой и др. Весной 2013 года «Странники. За Волгой» будут проданы на русских торгах аукционного дома MacDougall’s в Лондоне за 1,9 млн фунтов стерлингов.

«Фрагмент варианта «Странников» до 1980 года хранился в семье Дмитриевских: сама картина была уничтожена Нестеровым, а изображение Леонида Федоровича художник вырезал и передал прадеду через их общего знакомого, учителя рисования Жукова, приезжавшего к нему в Москву в 1930-х, - рассказывает внучка священника. 
Акварель «Покров Богородицы» и фрагмент "Странников" сейчас находятся в Краснодарском краевом художественном музее им. Ф.А. Коваленко. 
Источник
Источник